Евгений Афинеевский – продюсер фильма «Возвращение из Индии». На прошедшем международном кинофестивале в Хьюстоне фильм получил специальную Золотую награду жюри (Gold Special Jury Award).

Евгений родился и вырос в Казани. В 17 лет отправился на постоянное место жительство в Израиль.  Там выучился актерскому мастерству и стал продюсером театральных и музыкальных шоу. Потом стал снимать. Сегодня на счету Афинеевского восемь полнометражных фильмов.

 

- Кинофестиваль в Хьюстоне разочаровал или, напротив, вдохновил? Появились какие-то новые идеи, творческие контакты?

 

- Фестиваль в Хьюстоне маленький. Но он один из трех самых старых фестивалей в стране. Значит, на чем-то стоит. Спилберг, Лукас начинали на этом фестивале. Его задача проста: открыть тех, кто еще не открыт. Я вернулся в Калифорнию вдохновленным. Приехал с позитивной энергией, начал работу над комедией.

 

- Возвращение из Индии - фильм о любви. Тема любви выбрана потому, что это вечная тема? Или это личные переживания того времени?

 

- Это была адаптация  романа Алефа Бета Йегошуи. Фильм сделан по книге. Книга навеяна любовью. В фильме есть очень интересный момент, когда мы показываем древний религиозный ритуал «сати». Женщина прыгает внутрь костра вслед за умершим мужчиной. Их души встречаются после смерти. Этот древний обряд показывает, что любовь не имеет границ, она вечна.

 

- Этот обряд запрещено показывать в Индии?

 

- Фильм был показан в Дели. Это вызвало негодование официальных лиц. Такой обряд существовал 200 лет назад, сегодня его нет. Но даже официальные лица признали, что без этой сцены нельзя было бы донести то содержание, которое мы вкладывали в этот фильм. Этот обряд в фильме несет положительную идею. Кстати, в день показа фильма  в Хьюстоне у меня было два интервью на радио. Позвонила одна женщина и сказала, что индийская женщина действительно лучше предаст  тело огню, чем отдаст  его  другому мужчине.

 

- Что такое любовь с точки зрения продюсера Афинеевского?

 

-  Любовь – это взаимность, доверие. У меня любовь несколько в других рамках. Я могу дарить цветы тоннами. Могу  через десять минут сорваться, сесть на самолет, лететь несколько часов в Нью-Йорк, чтобы побыть несколько минут с любимым человеком, а потом – обратно в Лос-Анджелес. Потому что для меня любовь – это адреналин в крови. Это страсть, романтика, желание быть вместе.  Хочется делиться с близким тебе человеком радостью. У меня много энергии, хочется отдавать ее  заботе о ком-то.

 

- Вы способны отказаться от кинопроизводства ради большой любви?

 

-Иногда не хватает вечности, чтобы понять человека. Если есть истинная любовь, я готов на самопожертвования. Я знаю те чувства, когда горит любовь. Но я и много ошибался. Я устраивал премьеры фильмов в других государствах ради любви. Я совершал безумные поступки. Но это не было понято. Любовь – это не только детская наивность и романтические отношения. Это серьезные отношения. Можно вспыхнуть и уехать  с любимой далеко в пустыню. Но это не любовь. Нужно пройти вместе большой путь, чтобы понять, что мы рядом будем надолго.

 

- Какие фильмы хочется снять?

 

- Комедию. Хочется смеяться.  Жизнь – тяжелая штука. Мы каждый день сражаемся. Вчера, кстати, я задумался об этом и пришел к такой мысли: если бы у меня не было преград, я бы не смог существовать. На самом деле хочется пойти в кино и просто расслабиться и посмеяться. Хорошей комедии я давно не видел. Сейчас я снимаю фильм «Ой, вэй, мой сын – гей». Я пригласил в фильм пожилых и молодых актеров, таких как Лени Казан (звезда  фильма «Большая греческая свадьба»), актриса и певица Лайза Минелли, Рене Тэйлор, известная зрителям по сериалу «Няни», а также Роберт Клайн, Джо Болонья, Брюс Виланч. На днях я встречался  Джеком Николсоном, возможно и он примет участие в фильме.

Я пригласил самых комедийных актеров, которые шутками могут создать фильм. Чтобы зрители могли не думать, где смеяться, а смеяться от души. Столько вокруг нас сегодня происходит, что мы должны смеяться.

Я не Спилберг, не Лукас. Но я пытаюсь дать людям то, что у меня есть. Хочется остаться ребенком и дать людям эту непосредственность и искренность. Хочется дать возможность впасть в детство хотя бы на полтора часа.

 

- Не пытались исполнять роли в своих фильмах?

 

- Сначала я мечтал об этом. Играл маленькие роли. Сейчас такого желания нет. Каждый должен делать свое дело. Любая роль требует работы над характером. Лучше отдать это профессиональному актеру, чем я сам буду бегать между съемочной площадкой и офисом.

 

- Многие иммигранты мечтают стать продюсерами, режиссерами в Голливуде. Практически не получается ни у кого. Что нужно, кроме мечты, чтобы добиться хотя бы маленького успеха?

 

- Терпение. Но не только. Быть в правильное время в правильном месте. Если бы в свое время в Казани сказали, что я буду покорять Голливуд, я бы не поверил. А сейчас меня приглашают во ВГИК преподавать мастер-классы. Что за этим стоит? Работа. Когда в кинобизнесе появился Тарантино, его посылали на три буквы. Он работал три года и создал фильм, по которому его признали. Спилберг семь лет делал «Список Шиндлера». Роман Полански создавал «Пианиста» три года. Сколько переломных моментов было у них за это время, когда они могли сломаться? Если бы не желание, не слова самому себе «Я добьюсь», «Я докажу», «Я не такой как все», «Я не обычный человек», я бы давно сломался. Это движет. Главное – нельзя останавливаться, доказывать себе, что  всегда есть силы.

 

- Вы родились и выросли в Татарстане. Немногие молодые люди из провинции пытают свое "киносчастье" даже в Москве. Вы решились покорить Голливуд. Как и когда родилась эта мысль?

 

-  Я не видел будущего в России. В Израиле, куда я потом переехал, пытался найти место в театре. Начинал с простого рабочего сцены, стал продюсером. Но в Израиле кино маленькое. Обычные фильмы чаще всего о терроре, о проблемах арабов и евреев. «Мирного» кино практически нет. Хотелось снимать большое кино. Так я оказался в Америке. В Израиле я познакомился с Менахемом Голан. Менахем – король независимого кино, отец фильмов в стиле «action». Меня тянуло на другое. Мы сняли вместе «Преступление и наказание», «Смертельная игра» ,  «Возвращение из Индии»… Потом наши дороги разошлись. Я решил снимать комедию, что сегодня и делаю.

 

- Как вы оцениваете сегодня современное российское кино на фоне Голливуда?

 

- Современное российское кино я практически не смотрю. Последнее, что смотрел - Сокуровскую «Русскую Арку». Как экспериментальный фильм. Больше смотрю американские фильмы. Мне нужно понимать зрителя здесь. Если здесь в США фильм пойдет, он пойдет по всему миру.

 

- Голливудские фильмы, с точки зрения русских  зрителей, страдают искаженным показом русских: их образ связан с преступностью, мафией, злобой и прочими пороками. Многие  русскоязычные актеры специально ждут подобных ролей в Голливуде. В том числе и большие актеры. Не планируете ли в своих фильмах менять этот образ в позитивную сторону?

 

- Я не пытаюсь в фильмах что-то доказать или создать какие-то облики. В следующем фильме будет, к примеру, такая сцена, когда герои приходят в русский ресторан. Там есть водка, матрешки, ритм, жизнь. Привожу туда балалаечный оркестр из Невады. Если бы это был обычный ресторан, он бы ничем не выделялся. А здесь фильм будет насыщен русской культурой. Это для меня красочно, ритмично.

 

- Производство фильмов в Голливуде - это в большей степени финансовый интерес или стремление к самовыражению?

 

- Это самовыражение. По поводу финансов – это самый сложный вопрос. Буш подписал закон, по которому любые вложения в киноиндустрию будут списываться с налогов. Это очень хороший закон. Он укрепит независимое кино.

 

- Трудно ли быть русским в Голливуде?

 

- И да,  и нет. Это не проблема языка. Языком я владею в совершенстве. Киноиндустрия – это семья, в которую тяжело попасть. Попадают только избранные. Сам Голливуд – это большая машина, которую тяжело повернуть. Иногда невозможно. Но я часто иду против течения.

 

- Помнят ли в самом Голливуде, что его основали выходцы из России?

 

-Нет, сегодня уже никто не помнит.